Государственное регулирование применения дипфейков в КНР

Березовский Алексей Иванович, магистрант 

Российский государственный социальный университет

Факультет комплексной безопасности и основ военной подготовки

   Аннотация. Статья посвящена актуальной и жизненно важной в современных реалиях дилемме юридического взаимодействия государства, общества и объектов искусственного интеллекта. Целью статьи является обнаружение правовых недоработок, которые возникают в процессе применения генеративных методов машинного обучения. В статье описывается подход уполномоченных государственных органов Китайской Народной Республики правового регулирования дипфейк-технологии и услуги глубокого синтеза. Автор рассматривает меры государственного реагирования, которыми руководствуется китайский законодатель по вопросу использования дипфейк-объектов. В частности, обозрена китайская правовая дефиниция термина «дипфейк», выявлены нормативные требования, которые предъявляются к поставщикам услуг глубокого синтеза со стороны законодательства Китайской Народной Республики. Автором обозначаются достоинства и недостатки китайского законодательства в сфере дипфейк-индустрии. Сформулированы предложения и меры по совершенствованию нормативно-правовой базы Китайской Народной Республики применительно к деятельности разработчиков и поставщиков услуг глубокого синтеза, а также механизму защиты от пагубного влияния дипфейков.

Berezovsky Alexey Ivanovich, Master's student 

Russian State Social University

Faculty of Integrated Security and Fundamentals of Military Training

 State regulation of the application deepfakes in the People's Republic of China

   Abstract. The article is devoted to the dilemma of legal interaction between the state, society and artificial intelligence objects, which is relevant and vital in modern realities. The purpose of the article is to identify legal flaws that arise in the process of applying generative machine learning methods. The article describes the approach of the authorized state bodies of the People's Republic of China to the legal regulation of deepfake technology and deep synthesis services. The author examines the government response measures followed by the Chinese legislator on the use of deepfake facilities. In particular, the Chinese legal definition of the term "deepfake" has been reviewed, and the regulatory requirements imposed on deep synthesis service providers by the legislation of the People's Republic of China have been identified. The author identifies the advantages and disadvantages of Chinese legislation in the field of the deepfake industry. Proposals and measures have been formulated to improve the regulatory framework of the People's Republic of China in relation to the activities of developers and providers of deep synthesis services, as well as a mechanism to protect against the harmful effects of deepfakes.

Введение

   В настоящее время в международном сообществе внимательно обсуждается юридическая ситуация, при которой участники различных правоотношений используют в цифровом пространстве чужое видеоизображение или фотообраз, а также голос для создания якобы правдивого интернет-объекта с помощью специального компьютерного программного обеспечения. Подобный процесс создания цифрового объекта стал в интернет-среде, в науке международного права и нормативно-правовых актах Китайской Народной Республики и ряда других зарубежных государств именоваться как «дипфейк» или «дипфейк-технологии». То есть термин «дипфейк» исходя из (перевода c английского языка (deep leaning) – «глубокое обучение» и перевода с английского языка (fake) – «подделка») представляет собой, по мнению автора, сочетание сфальсифицированного информационного видеоматериала, фотоизображения и звукового оформления для представления его качестве истинного посредством искусственного интеллекта. 

 Материалы и методы исследований

   В статье были использованы общенаучные и специальные методы познания. Автор применил метод дедукции и индукции, логический метод, а также системно-структурный анализ, сравнительно-правовой метод и формально-юридический анализ. 

 Результаты и обсуждения

   Кибертехнологии – это цифровая система, которая играет важную роль в государственной деятельности и общественной жизни [1, с.107]. Искусственный интеллект активно используется в интернет-индустрии и информационных системах банков, операторов сотовой связи, а также применяется судебными органами Китайской Народной Республики, Соединенными Штатами Америки, государствами - членами Европейского Союза. С точки зрения Архиереева Н.В., расширяется применение генеративного искусственного интеллекта, предсказывается появление коллективного искусственного интеллекта [2, с.35]. Государства и международные корпорации считают необходимым регулировать новые перспективные направления технологического развития в области искусственного интеллекта и дипфейк-индустрии. Участники международных правоотношений осознают, что эффективным методом борьбы с дипфейк-технологиями является не ограничение их создания, а регулирование деятельности онлайн-платформ, на которых дипфейк- объекты размещаются.

   В Российской Федерации цифровые технологии также применяются в различных отраслях экономики, но до настоящего времени на законодательном уровне термин «дипфейк» не закреплен. Как следствие, из-за такого российского правового вакуума, на взгляд автора, зачастую дипфейк-технологии наряду с рациональным применением в культурной и образовательной сферах, к сожалению, используются преступным элементом в мошеннических целях. Удовлетворяя потребности пользователей, и, улучшая потребительский опыт, дипфейк-сервисы используются некоторыми злоумышленниками для производства, копирования, публикации и распространения противоправной и нежелательной информации, клеветы или умаления чести, достоинства и репутации других лиц, а также для совершения мошеннических действий, выдавая себя за других, нарушая коммуникационный порядок и общественные устои, а также нанося ущерб законным правам и интересам граждан, ставя под угрозу национальную безопасность и социальную стабильность.

   Риски и угрозы юридического, экономического, социального и психологического характера для государства, общества и личности, усугубление борьбы за технологическое превосходство, сохранение цифровой независимости государства в сфере оборота дипфейк-индустрии создают положение, при котором юридическая система не соответствует развивающимся интернет-решениям и инновациям искусственного интеллекта.

   Как показывает правоприменительная практика, безнадзорное применение услуг глубокого синтеза способно причинять существенный ущерб государству, обществу и гражданам. В частности, с помощью дипфейков недобросовестные лица распространяют вредоносное программное обеспечение, позиционирую его за полезное программное обеспечение. 

   По мнению Н.Н. Апостоловой, стремительное развитие и распространение технологий дипфейка создает серьезную угрозу не только для нормальной жизнедеятельности государства и общества, но и для осуществления справедливого правосудия [3, с.7]. После выстраивания необходимого правового ландшафта и упорядочивания базовых правоотношений в сети Интернет, таких как доступ иностранных компаний в контур сети Интернет КНР, регулирование информации и обработка данных, все еще сохраняются сферы, которые требуют дополнительного или точечного регулирования [4, с. 179].  

   В свою очередь, Китайская Народная Республика будучи одним из лидеров в сфере ИТ-технологий считает важным заблаговременно урегулировать возникающие правовые вопросы по управлению услугами дипфейк – индустрии и закрепить механизм их разрешения в соответствующих законодательных актах.

   Сказанное подтверждается принятием группы нормативно-правовых актов, имеющих отношение к искусственному интеллекту, а именно: Закона Китайской Народной Республики от 07.11.2016 г. «О кибербезопасности» [5], Закона Китайской Народной Республики от 10 июня 2021 г. «О безопасности данных» [6], Закона Китайской Народной Республики от 20 августа 2021 г. «О защите личной информации» [7]. 

   В целях реализации упомянутых законов Администрация киберпространства Китайской Народной Республики (далее – АКП КНР), Министерство промышленности и информационных технологий Китайской Народной Республики (далее – МПиИТ КНР) и Министерство общественной безопасности Китайской Народной Республики (далее – МОП КНР) 25 ноября 2022 г. совместно опубликовали «Положение об управлении глубокой интеграцией информационных услуг Интернета», так называемое «Положение об дипфейках», которое вступило в законную силу 10 января 2023 г. (далее – Положение) [8]. 

   Данный юридический документ состоит из 25 статей и 5 глав, в котором сформулировано определение понятия «дипфейк» или «технология глубокого синтеза», «поставщик услуг глубокого синтеза», «пользователь услуг глубокого синтеза», установлены требования к поставщикам услуг, разъяснены правила управления данными и технологиями глубокого синтеза, общие положения об услугах по углубленному обобщению.

   В частности, в статье 2 Положения сказано, что термин «технология глубокого синтеза» относится к использованию алгоритмов генеративного синтеза, таких как глубокое обучение и виртуальная реальность для создания текста, изображений, аудиопроизведения, видеоизображения, виртуальных сцен и другой информации, включая помимо прочего:

   1. Технологии для создания или редактирования текстового контента, такие как создание абзацев, преобразование стилей текста и диалоги в формате «вопрос-ответ»;

   2. Технологии для создания или редактирования голосового контента, такие как преобразование текста в речь, преобразование голоса и редактирование атрибутов голоса;

   3. Технологии создания или редактирования неречевого контента, такие как создание музыки и редактирование звука сцен;

   4. Технологии, которые генерируют или редактируют биометрические характеристики, такие как лица на изображениях или видеоконтенте, такие как генерация лиц, замена лиц, редактирование атрибутов персонажа, манипуляция лицами и манипуляция позой;

   5. Технологии редактирования небиологических особенностей изображений и видеоконтента, такие как улучшение изображений и восстановление изображений;

   6. Технологии создания или редактирования виртуальных сцен, такие как трехмерная реконструкция.

   На взгляд автора, законодательная трактовка термина «дипфейк» очень объемная, и это можно считать недостатком существующего юридического регулирования. С другой стороны, такое определение адаптирует Положение к любой новой форме дипфейка в будущем.

   В данной статье Положения установлено, что поставщик услуг глубокого синтеза – это организация, которая предоставляет услуги глубокого синтеза и обеспечивает техническую поддержку для услуг глубокого синтеза.

   Пользователями услуг глубокого синтеза считаются организации и отдельные лица, которые используют услуги глубокого синтеза для создания, копирования, публикации и распространения информации.

   Основные требования к поставщикам услуг, связанных с технологиями дипфейк, в соответствии статьей 4 – статьей 20 Положения, следующие:

   - соблюдение законодательства о защите персональных данных;

   - установление критериев и процессов для определения ложной и вредоносной информации, а также для работы с пользователями, которые создают ложные и вредоносные материалы с помощью дипфейк-технологий;

   - введены специальные теги и цифровая маркировка информации, текстов, фотографии, видеоизображения и голоса, созданных с помощью технологий глубокого синтеза;

   - мониторинг фейкового контента (информации), созданного с использованием дипфейк-технологий, и представление отчетов соответствующим органам;

   - внедрение системы аутентификации пользователей с использованием реальных персональных данных;

   - регулярная оценка безопасности.

   - усовершенствование системы управления для обучения персонала, проверки алгоритмов, регистрации пользователей, защиты детей.

   По мнению автора, перечисленные положения закреплены, чтобы сделать использование дипфейк-технологий прозрачным, пресечь распространение ложной информации и не допустить анонимность пользователей сервисов. Данные меры могут предотвратить использование дипфейк-технологий в противоправной деятельности.

   Как ранее было указано, в Российской Федерации не существует специального правового регулирования дипфейк-индустрии. Поэтому, по мнению автора, российскому законодателю следует использовать китайский подход и издать нормативно – правовой акт, регулирующий использование дипфейков, законодательно закрепить понятие «дипфейк» и установить систему мониторинга дипфейков и технологий защиты произведений и информации от негативного влияния дипфейков.

   Вместе с тем, у китайского подхода к регулированию услуг глубокого синтеза существуют правовые пробелы, которые российским законодательством должны быть также проработаны, в частности:

   1. Рассматриваемое Положение о дипфейках не выделяет в качестве участника правоотношений разработчиков услуг, связанных с дипфейками, не устанавливает требования к их деятельности. Законодательная дефиниция термина «разработчик услуг глубокого синтеза» в Положении о дипфейках отсутствует;

   2. Требование по лицензированию деятельности поставщиков услуг глубокого синтеза в Положении о дипфейках не предусмотрено. Порядок ведения реестра недобросовестных поставщиков услуг дипфейк-технологий не регламентирован;

   3. Процедура получения согласия от лиц, изображение которых используется для создания дипфейк-контента в Положении о дипфейках не прописана. У цифровой маркировки интернет-продукта глубокого синтеза не имеется защиты от манипуляций путем изменения цифрового кода.

Выводы

   Таким образом, автор полагает, что обозначенные законодательные недоработки могут быть минимизированы путем внесения изменений и дополнений в Положение о дипфейках. Правоприменительный орган Китайской Народной Республики для устранения замечаний вправе в законодательном порядке:

   1. Прописать определение термина «разработчик услуг дипфейк-технологий», описать условия, при соблюдении которых заинтересованные лица могут осуществлять такую деятельность;

   2. Регламентировать порядок рассмотрения заявления и выдачи лицензии на осуществление деятельности для предоставления услуги генеративно-состязательной нейронной сети и обеспечения технической поддержки услуги глубокого синтеза. Установить порядок ведения реестра недобросовестных поставщиков услуги глубокого синтеза, описать случаи, при наступлении которых недобросовестные лица включаются в указанный реестр, а также предусмотреть требования для их исключения из реестра;

   3. Закрепить процедуру дачи специального письменного согласия лицами, изображение которых используется для создания дипфейк-изображения независимо от разрешения на обработку персональных данных. В дополнение к интернет-маркировке дипфейк-объекта предусмотреть использование специальных антифейкового программного обеспечения, которое препятствует созданию дипфейк-алгоритмов, а также проведение инструктажа и обучения контролирующих лиц для овладения навыками распознавания дипфейков, применения обозначенных технологий.

Список литературы

   1. Долгиева М.М. Квалификация дипфейк-мошенничества и киберпохищения человека // Актуальные проблемы российского права. – 2024. – №11. – С. 106–113.

   2. Архиереев Н.В. Тенденции правового регулирования создания и применения искусственного интеллекта в Российской Федерации // Российская юстиция. – 2025. – №1. – С. 32-40.

   3. Апостолова Н.Н. Достоверность доказательств и технологии дипфейка // Российский судья. – 2023. – № 11. – С. 7–11.

   4. Иманалиева М.А. Правовое регулирование отношений в сети Интернет в Китае. Исторический аспект // Российский юридический журнал. – 2025. – №2. – С. 176-185.

   5. Закон КНР от 07.11.2016 г. «О кибербезопасности» [Электронный ресурс]. − Режим доступа: https://www.cac.gov.cn (дата обращения: 04.09.2025).

   6. Закон КНР от 10 июня 2021 г. «О безопасности данных» [Электронный ресурс]. − Режим доступа: https://www.cac.gov.cn (дата обращения: 06.09.2025).

   7. Закон КНР от 20 августа 2021 г. «О защите личной информации» [Электронный ресурс]. − Режим доступа: https://www.cac.gov.cn (дата обращения: 09.09.2025). 

   8. Положение об управлении глубокой интеграцией информационных услуг Интернета Администрации киберпространства КНР, Министерства промышленности и информационных технологий КНР, Министерства общественной безопасности КНР от 25.11.2022 г. (вступило в законную силу 10.01.2023 г.) [Электронный ресурс]. − Режим доступа: https://www.cac.gov.cn/2022-09/08/c_1664260384702890.htm (дата обращения: 02.09.2025).