Дискреционные полномочия адвоката в досудебном расследовании

---

Серякова Екатерина Сергеевна, магистрант
Российский университет кооперации

Аннотация. Исследование подвергается проблемным вопросам, возникающим в теории процесса уголовного преследования, в результате углубления сферы использования принципа справедливости и равноправности сторон в процессе предварительного расследования в качестве основного метода досудебных расследований. Авторам статьи было поставлено цель показать общий уровень защитной деятельности адвокатов по сравнению с аналогичной деятельности в дальнем и дальнем зарубежье, выяснить проблемные вопросы и пробелы в законодательстве, формулировать механизмы для дальнейшего ее совершенствования. Рассмотрены вопросы нормативно-правового регулирования договорных отношений адвоката-защитника и адвоката-представителя с доверителями в уголовном судопроизводстве. Рассмотрены вопросы обеспечения качества юридической помощи в уголовном судопроизводстве, исследована взаимосвязь эффективности правозащитной деятельности адвоката в уголовном судопроизводстве с процессуальными возможностями, предоставляемыми законом и сложившейся практикой его применения. Расписаны основные факторы, определяющие защиту, то есть наличие согласованности сторон в процессе уголовного преследования, как логической деятельности, направленной для разрешения правового спора между государственным органом и лицом, подверженным уголовным преследованию.

   Защита - неотъемлемое субъективное право любого человека, гражданина, она содержится в общих стандартах уголовного преследования, основные принципы которых закрепляются в пункте 2 статьи 13 Конституции Республики Казахстан как конституционный принцип, положенный в основу отрасли законодательства о защите как средство ограждения лица, подвергшегося уголовным преследованию от незаконных, необоснованных подозрений и обвинений [1, с.85].

   Основным фактором, определяющим защиту, является наличие согласованности сторон в процессе уголовного преследования, как логической деятельности, направленной для разрешения правового спора между государственным органом и лицом, подверженным уголовным преследованию. Таким образом, если закон сформулировал обвинительный текст, логически должна быть его противоположность - защита. В этом случае судебный процесс вместо того, чтобы восстановить справедливость, может стать банальной травлей [2, с.88].

   Статус юриста-защитника в процессе досудебного расследования определяется положением УПК РФ и Законом Российской Федерации «Об адвокатской работе и адвокатской помощи». Во-первых, устанавливается процессуальное полномочие адвоката в процессе досудебного расследования, во-вторых, содержится институциональная процедура определения правового статуса адвоката как самостоятельного лица, предоставляющего юридическое обслуживание ст. Это закон.

   Между тем проведенный нами анализ Закона РК «Об адвокатской деятельности и юридической помощи» показал стремление законодателя ограничить деятельность свободных юристов путем закрепления процедур, направленных на патернализм управления адвокатской деятельностью уполномоченным государственным органом в сфере оказания юридической помощи, в том числе и посредством вытеснения из уголовного процесса юристов, не входящих в состав коллегии адвокатов или палаты юридических консультантов с одновременным введением гарантированной государством социальной защиты, осуществляемой за счет средств обязательного страхования и права на пенсионное обеспечение. В качестве противовеса монополизации адвокатской деятельности новый закон об адвокатуре предусматривает процедуру обязательности заключения договора страхования профессиональной ответственности перед клиентом, обязательности повышения своей квалификации и запрета занимать по делу правовую позицию, ухудшающую положение клиента, либо использовать свои полномочия ему в ущерб.

   Такое действие, как «опрос защитником лиц с их согласия» в п. 2 ч. 3 ст. 86 УПК РФ названо средством собирания уголовно-процессуальных доказательств. Рассматриваемое право хотя и предусмотрено уголовно-процессуальным законом, но должным образом со стороны законодателя не обеспечено. Законодатель четко ограничил круг субъектов собирания доказательств (ст. 74, ч. 1 ст. 86 УПК РФ). Адвокат лишен процессуальной возможности допросить свидетелей защиты и представить их показания суду.

   Профессор П.А. Лупинская писала, что «документы, предметы, сведения, полученные в результате опроса защитником лиц, не отвечают такому обязательному свойству доказательств, как допустимость, так как они не получены и не закреплены в процессуальном порядке и в процессуальной форме». Подобная позиция является порождением слабости формулировок УПК РФ.

   В п. 2 ч. 3 ст. 86 УПК РФ говорится об опросе защитником не свидетеля, а «лица». Защитник «при опросе лица (не имея властных полномочий по выполнению следственных действий) не вправе предупреждать опрашиваемого об уголовной ответственности по ст. 307—308 УК РФ, разъяснять последнему содержание указанных уголовно-правовых норм, поскольку опрашиваемое защитником лицо как таковых показаний не дает, а лишь сообщает те или иные сведения». Сведения, собранные защитником в результате опроса лица с его согласия, являются иными доказательствами по делу.

   Виды актов адвокатского расследования:

   - ходатайство (ст. 119, 120 УПК РФ);
   - жалоба (ст. 123 УПК РФ);
   - объяснение лица, опрошенного адвокатом с его согласия (п. 2 ч. 3 ст. 86 УПК РФ);
   - заключение эксперта (при назначении экспертизы до возбуждения уголовного дела);
   - адвокатский запрос;
   - ответ на адвокатский запрос.

   Структура актов адвокатского расследования в большинстве случаев предполагает наличие трех частей:

   - описательной;
   - мотивировочной;
   - просительной.

   Содержание актов адвокатского расследования включает доказательственную информацию по делу, оправдывающую подзащитного либо смягчающую его ответственность. Значение актов адвокатского расследования заключается в том, что они могут быть приобщены к материалам уголовного дела и положены в основу приговора (оправдательного либо менее строгого по отношению к приговору, который был бы вынесен на основе только доказательств стороны обвинения).

   При вступлении адвоката в уголовное дело на любой стадии процесса первым его действием является организация предварительной беседы со своим подзащитным (согласование позиций, линии защиты). Игнорирование значения предварительной беседы с подзащитным, либо ее скомканное, краткое проведение может резко отрицательно сказаться на результате всей работы защитника.

   Предварительная беседа с подзащитным подразумевает:

   - выяснение у подзащитного обстоятельств, не нашедших отражения в собранных материалах уголовного дела;
   - согласование позиции по делу;
   - подготовку подзащитного к даче показаний;
   - разъяснение подзащитному его прав и обязанностей.

   В процессе предварительной беседы с подзащитным особо следует оговорить форму его поведения в судебном заседании, так как нередко лица, привлекаемые к уголовной ответственности, ведут себя не только неадекватно, но и оскорбительно к иным участникам процесса, в основном к потерпевшим и свидетелям.

   Закон определяет социальное обеспечение адвоката, стандарты предоставления юридического обслуживания на основе принципов закона, закрепляет правовое обеспечение качества предоставления юридического обслуживания на основе принципов закона, закрепляет правовое обеспечение качества предоставления юридического обслуживания, оказываемого как возмездным путем, и в соответствии с гарантированным государством порядком предоставления юридического обслуживания или комплексное социальное обеспечение, предусматривающее стимулирующее влияние государства на адвоката, оказывающего юридическое обслуживание на невозмездном основании [3, c.66].

   Последние положение позволят снять вопрос, связанный с участием юриста, который оказывает юридическую помощь свидетелям, имеющим право защиты, в ситуации, когда у последнего нет необходимых средств. Проведенная нами сравнительная правовая оценка уголовного законодательства иностранных государств позволяет сделать вывод о том, что эти государства допускают ограничение защитной деятельности в соответствии с разумным соотношением частных и публичных интересов.

   Например, защитник в Германии впервые допрашивается в 136 УПК Германии. Если подозреваемый находится под стражей, защитник обладает правом переписки и свиданий, однако в делах о терроризме переписку защитника обязательно контролирует соответствующий судья, и свидание может состояться лишь в специальных помещениях, оснащенных разделительным стеклом, чтобы не передавать письменные материалы и предметы ч.2 148 УПК.

   В соответствии с определенными условиями по делам данной категории полностью запрещается любые контакты защитника и обвиняемого. Есть ограничения, и по причине угрозы для целей следствия. В этом случае правом ознакомления с уголовными материалами обладает лишь защитник [4, c.72].

   В США и Великобритании допускаются аналогичные процедуры. В частности в США в процессе досудебного разбирательства адвокаты входят в процесс сбора доказательств лишь после того, как подозреваемый арестован, если не применяется арест, вся деятельность их заключается в том, чтобы клиент признал вину в обвинении, выдвигаемом против него. В этом случае процесс дознания автоматически переходит на судебные этапы [5, c.35].

   В этой связи политика российского законодателя по полномочиям адвоката-защитника вызывает обоснованный беспокойство о том, будет ли это очередной «руководитель», ограничивший самостоятельность юриста, несущего личное ответственное отношение к ходу и результатам проведенного им процесса. 7. Ст. 60 Уголовного кодекса Российской Федерации 10. Такое вывод подтверждается и проведенными нами социологическими исследованиями.

   Между тем вызывает недоумение новелла о предоставлении стороне защиты права на особое («золотое») доказательство, не предоставляемое стороне обвинения независимо от мотивов, поскольку, по мнению защиты, оно имеет «особое значение для обеспечения интересов защиты подозреваемого» — ч. 4 ст. 296 УПК РК.

   Мы считаем, что включение в УК РК прав адвоката-защитника на особые доказательства ставит ее в противоречие. На одной стороне, защита может вполне успешно победить процесс после его окончания, если она выберет специальное доказательство такой информации, которая не была бы известна органам следствия, но исключает его наказуемость. На другой стороне, очевидно, что адвокат намеренно затягивает процесс расследования, включая личные помыслы. По нашему мнению, процедура знакомства подозреваемого с его защитником должна включать в себя несколько следующих стадий. Первый – уведомление о завершении расследования, времени и месте ознакомления материалами дела [6, c.53].

   На второй стадии сторона защищенности согласует с судом вопрос о том, может ли предоставить дополнительные материалы и может ли не предоставить особое доказательство. После того, как следственный суд получил согласие, следующий этап: предоставить дополнительную информацию, проверить их, ознакомиться со всеми уголовными материалами. В этом случае в очередной раз возникает оправданная опасность уклонения к защите частных интересов в пользу публичного интереса.

   Идею смешанного заключения адвоката подняли и на казахстанских юридических страницах. В частности была предложена процедура по сбору своего адвокатского материала, который судья впоследствии предоставит судье для ознакомления вместе с уголовными материалами. Этот порядок позволяет судье перед началом судебного разбирательства ознакомиться со своей позицией с каждой стороной [7, c.19].

   Мы считаем, что применение механизма независимого независимого разбирательства по делу позволит снять вышеуказанную проблему, связанная с правом юриста на особую доказательству. Но учитывать при этом различные подходы относительно понятия справедливости в процессе досудебного расследования. Например, для стран, проходящих по пути английско-саксонской судопроизводственной системы, предусмотрен параллельный рассмотрение, когда все стороны самостоятельно собирают доказательства, независимо от того, какие доказательства они собирают друг от друга [8, c.25].

   В Казахстане подобный порядок недопустим, поскольку он потребовал бы «легализации» полученного доказательства на предмет его относимости к органу, ведущему процесс, или создания специальных процедур получения его стороной надзора, что, к своей стороне, привело бы к излишней бюрократизации досудебных расследований [8, c.25].

   При этом мы полагаем, что часть процедур, предусмотренных в УПК иностранных стран, должна быть внесена в процесс уголовного процесса Республики Казахстан посредством внесения соответствующих изменений и дополнений в действующую процедуру. В частности интересует опыт Молдавии в области получения адвокатской информации. По ч. 1 ст.100 УПК Молдавии адвокат вправе провести беседу с физическим лицом, если он согласен пройти допрос в соответствии с установленным законом порядком.

   На наш взгляд, в УПК РК следует также конкретизировать право адвоката на получение объяснения при условии его согласия подтвердить свою позицию в ходе официального допроса, внеся соответствующее изменение в редакцию п. 4) ч. 3 ст. 70 УПК РК, дополнив его после слов «известно об обстоятельствах дела» словами «…при условии их согласия на подтверждение данных ими показаний во время официального допроса…».

   1. Одним из важнейших направлений реформы уголовного процесса Республики Казахстан является дальнейшее укрепление состязательного и равноправного участия сторон в процессуальном расследовании, посредством принятия нормативных правовых актов по созданию профессионального сообщества адвокатов, а также повышение ответственности за результаты проводимых процессуальных действий.
   2. Принятие государством мер расширения процессуального полномочия адвоката-защитника в процессе досудебного расследования имеет несистемное, половинчатое значение, не учитывая публичный интерес обвиняемой стороны.
   3. В действующее уголовно-процессуальное законодательство следует внести ряд изменений и дополнений относительно полномочий адвоката-защитника по собиранию доказательственной информации, приведению к единообразному толкованию терминов, используемых в УПК РК и в Законе РК «Об адвокатской деятельности и юридической помощи», более полной реализации принципа состязательности и равноправия сторон в досудебных стадиях уголовного процесса, в том числе и путем имплементации сходных уголовно-процессуальных процедур из законодательства зарубежных государств.

   Принятие таких изменений позволит сохранять разумный баланс между обвиняемыми и защитными интересов при проведении досудебных расследований, что позволит принять законные и оправданные итоговые решения по уголовным делам в условиях согласованности и равноправности сторон, обеспечить соблюдение прав, свобод и гражданских свобод, а также полную информированность сторон о представленных судом доказательствах.

Список литературы

   1. Ст.ст. 26, 27 УПК РК, ч. 1 ст. 2 и ст. 14 Закона РК «Об адвокатской деятельности и юридической помощи» / Закон Республики Казахстан: практ. пос. — Алматы, 2018. — 56 с.
   2. Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства. — Т. II. — СПб.: Сенатская типография, 2020. — 583 с.
   3. Фойницкий И.Я. Защита в уголовном процессе как служение общественное. По изданию 1885 г. [Электронный ресурс] / И.Я. Фойницкий // Allpravo.Ru, 2016
   4. Строгович М. С. Курс уголовного процесса / М.С. Строгович. — М.: Изд- во АН СССР, 2018. — 703 с.
   5. Арсеньев К. К. Заметки о русской адвокатуре: Обзор деятельности С.-Петерб. совета присяжных поверенных за 1866–74 г.: [В 2-х ч.] / К.К. Арсеньев. — СПб.: Тип. В. Демакова, 2018. — 512 c.
   6. Смирнов А.В. О процессуальной независимости следователя, защитника и обеспечении законных интересов личности в уголовном процессе / А.В. Смирнов // Предварительное следствие в условиях правовой реформы: сб. науч. тр. / Ред. В.С. Шадрин. — Волгоград: ВСШ МВД СССР. — 2019. — С. 31–37.
   7. Тыныбеков С. Адвокат и адвокатская деятельность в Республике Казахстан: учеб. / С. Тыныбеков. — Алматы: Дане- кер, 2017. — 246 с.
   8. Филимонов Б. А. Основы уголовного процесса Германии / Б. А. Филимонов. — М.: Изд-во МГУ, 2017 — 102 с.

---

Вернуться назад